– Спасибо за лестный комплимент. Я старалась. Однако это моя спальня, вы не могли бы уйти?

– Спальня? Я принял ее за кабинет. Здесь столько книг, рунных схем… и ширма.

– За ней кровать, – сообщила сухо.

– Узкая односпальная койка с жестким матрасом, созданным для пыток?

Я посмотрела на своего Рыцаря, в смысле, на «Мечту рыцаря», которую мне продали за полцены, вполне комфортную за такие деньги, но не очень красивую из-за грязно-стального цвета. Год назад, во время покупки, расцветка кровати – это последнее, что меня волновало, но от этого не менее удивительно, как Легас догадался.

– Вы подсмотрели?!

– Всего лишь сопоставил габариты ширмы против комнаты. Заканчивайте со сборами, Вирджи, или… – Он замолчал, чашка звякнула о блюдце. Вслед за звоном во мне поднялась буря негодования и злобы, удерживаемая лишь с детства вбитым этикетом.

– Или что? – вопросила с присвистом.

– Или сделайте мне еще немного чая. Этот уже остыл.

Решено, беру черные брюки, они плотные и свободные, в случае очередной вспышки ярости смогу спрятать в них труп лорда. Я стерла косметику, сменила ботильоны на беговые ботинки и отстегнула от платья юбку. Единственным праздничным атрибутом остались корсет и ремни на рубашке. Маску тоже пришлось заменить на простую черную, под стать моему настроению.

– Вы изменились, – заметил лорд, когда я вошла в гостиную.

– В черном я буду менее приметна. – В непонятном мне смущении взялась стряхивать невидимую пыль с рукавов.

– Переоделись вы зря, но я не о том. Вы изменились со времен учебы. – Он повернулся ко мне лицом, и только теперь я заметила в руках мага мой слайдо-альбом. – На слайде с выпускного бала у вас глаза горят, а на этом уже нет. Ощущение, что прошло пять лет, а по факту – два дня. Что случилось, вам не дали конфет?

– То, что я закончила школу в одиннадцать лет, не значит, что у меня было мало… – начала я запальчиво и остановилась. От осознания меня пробило холодным потом. – Где вы нашли мой альбом?

– Взял с верхней полки шкафа, – беспечно ответил он.

– Но она невидима!

– Здесь для меня нет ничего невидимого. Я вижу скрытый вами манекен, коробку с конфетами на столе, белье на балконе и полку в гардеробе, забитую десятками старых дневников. Даже удивился, что вы их выставили на всеобщее обозрение.

– Вы… – Руки сжались в кулаки, глаза, я уверена, замерцали.

– Я их не открывал, простушка. На корешках некоторых стоят даты. К тому же пожелай вы скрыть свое добро, как профессор рунологии, вы бы наложили двойную печать.

– Она и была двойной!

– Значит, я прав, и сюда заходили, – заметил вдруг Легас, и одним этим затушил мой всплеск. На место негодования пришла воинственная оторопь. Голос я уже не повышала, но смотрела исподлобья.

– Кто заходил? Вы хотите сказать, что мою квартиру взломали и ограбили? Но все на местах. Я бы сразу заметила, если бы…

– Лучше ответьте, – перебил он меня, – вы взяли все, что хотели?

– Д-да.

– Хорошо. – Маг захлопнул альбом, вернул его на полку и обернулся ко мне. – Прежде чем я все объясню, мне нужно удостовериться в своей догадке. Кто у вас первый в списке на месть?

– Первые – братья Гардори, но начать я хотела с Лориции Иен. Затем Рейван с третьего курса, Дагорт, Гравски, Урит-первый и Урит-второй. Азаки, Кровия Кови, младшая Вим…

Он скривил губы в усмешке, потер переносицу, кивнул.

– Одним словом, вся шайка Гардори. Не повезло.

– Кому? – Надеюсь, это не жалость мелькнула в его темных глазах.

– Всем, – ответил плетельщик и открыл портал. – Исключительно всем.

Не повезло здесь только мне, от рождения.

С раннего детства, помню, мне запрещали мстить старшей сестре. Она ломала мои любимые игрушки, раз в год срезала пуговки со всех платьев и заклеивала страницы книг. Затем мне настоятельно рекомендовали не возвращать долги мальчикам-конюхам, «в шутку» толкавших меня в грязь, позже – девочкам-одноклассницам, ревновавших меня к учительнице, парням-одноглуппникам, что позавидовали моим успехам в чтении рун, девушкам по общежитию, партнерам по магическим экспериментам, придирчивым преподавателям по второстепенным предметам, первому руководителю по диссертации и, наконец, собственным студам, срывающим лекции.

«Дождитесь дня великой МСТИ», говорили мне в ответ на все стенания и возмущения о несправедливости. А ведь я знала, еще будучи аспирантом, что формирование уважительного профессорского образа дается нелегко, но и предположить не могла, что весь первый год работы я буду грезить местью наяву.

Каждый день каждой недели каждого семестра я летела в квартирку, не раздеваясь, залазила в воду, чтобы смыть свой гнев, или сидела на кухне в уголке, где успокаивала себя бокалом валерьянки и мыслью о возмездии. Ночами я строила планы, прописывала руны для магических заготовок, высчитывала петли, продумывала комбинации, ходы. И все впустую! Абсолютно все!

Бесстыжая девица Иен, что за год испортила мне три преподавательские мантии и четыре тестирующих руны образца, беззаботно сидела в уютном дворике кафе под восхищенным взглядом галантного ухажера и не замечала моих мстительных потуг. Платье на ней не рвалось, не расширялось, не загоралось, не темнело и еще много всяких разных «не». От бессилия у меня опустились руки, захотелось домой, поближе к воде и бокалу валерьяны, подальше от лорда и его взгляда. Определенно смеющегося взгляда, потому что мини-буря, вызванная мной, вместо того, чтобы хорошенько потрепать обидчицу, приголубила ее.

Я устыдилась до красноты, когда ветер, словно ласковый зверь, уложил темные локоны Лориции Иен волосок к волоску, игриво взметнул ленточки на платье и, не побеспокоив огонек зачарованной свечи на столе, умчался вдаль, разгонять белоснежные листья перелеи.

– Что еще вы заготовили? – нейтрально поинтересовался Легас. По тону не поймешь – насмехался он или переживал, но ранее плетельщик держал руки сцепленными за спиной, теперь сложил их на груди – верный признак недовольства.

– Хотела призвать земноводных. Она их боится.

– Вы рассчитывали напугать ее иллюзией?

– Нет. Моя буря должна принести лягушек с болот.

– Не уверен, что после произошедшего вам следует рассчитывать на ветер. Что еще было в заготовках?

– Фонтан из чая или сока, в зависимости от того, что будет рядом, – призналась я без особого энтузиазма.

– По случаю праздника воспользуйтесь шампанским, – дали мне добро, но добра не случилось.

Вместо брызг я добилась лишь пары тонких струй. Они с игривым шипением вырвались из-под пробки и, затушив свечу, погрузили столик в уютную для поцелуев атмосферу. Парочка не преминула этим воспользоваться.